7.12 «Сумеречные часы»
В десять минут десятого Кирк с МакКоем направлялись в кадетское общежитие на территории кампуса. Из открытых окон спален доносился смех — ночь выдалась ясной и теплой. С небес сияла так редко видимая полная луна.
— Длинный выдался денек, — сказал Кирк.
Мимо по кустам прошуршали три темные фигуры в зеленых флуоресцентных масках. Одна из фигур держала за ноги живую, хлопающую крыльями курицу.
— Он, очевидно, еще не закончился, — мрачно сказал МакКой, наблюдая за фигурами.
— Кирк! — прошипела одна из фигур. — Ходи сюда!
Кирк закатил глаза, но к кустам подошел.
— Отличная цыпочка.
— Да, мне тоже кажется, что неплохая, — донесся голос из-под маски.
— А, Родригез, — Кирк многозначительно покосился на МакКоя, — я узнаю этот голос из тысячи. Что тут у вас происходит?
— Нам нужна твоя помощь. Мы тут пытаемся оптичить этого дебила в Нимиц-Холле, но у него, как назло, окно заперто наглухо, — Родригез стянул с лица маску черепа. — Вот какой идиот станет запирать окна в такую прекрасную ночь?
Кирк ухмыльнулся.
— Ну подумай сам, Родригез, зачем половозрелому парню запираться в своей комнате?
Пока Родригез задумчиво чесал щетину на подбородке, курица разоралась и принялась хлопать крыльями.
— Она мне все руки исклевала! — заорал державший ее.
— А я тебе говорил надеть кевларовые перчатки, — сказал третий. Посмотрел на Кирка и пожал плечами. — Я говорил, но он, как обычно, все пропустил мимо ушей.
Кирк кивнул:
— Уверен, так и было, Суини.
— Вау, ты узнал меня по голосу? — Суини ошарашенно стянул маску.
— Да тебя глухой по голосу узнает, — отозвался Кирк, — ты рот открываешь, от тебя собаки разбегаются. Никогда не обращал внимания? — Он обернулся обратно к Родригезу. — Додумался, гений?
Родригез широко улыбнулся:
— У него там девочка.
— Бинго, — ответил Кирк, — все, выпускной экзамен сдан, забирай диплом.
— Ух ты, — Родригез блестел глазами в лунном свете, — это прямо-таки прекрасно. Но как же нам попасть внутрь?
Кирк обернулся к МакКою:
— Там же от крыши медицинского крыла вот столько?
— Больше.
— Больше? Правда? Но вы же сильно старше.
— Вот именно, — ответил МакКой, — у нас больше практики.
Студенты медицинского отделения обычно уже имели степень доктора к моменту поступления в Академию, так что они обычно были на четыре-пять лет старше всех остальных кадетов.
— Так ты нам поможешь, Кирк? — спросил Родригез.
— Парни, у меня был длинный, тяжёлый день, простите.
Родригез кивнул, и обратно натянул маску на лицо:
— Ладно, отряд, двинули. Не урони птичку, Бартли!
— Да она мне уже все руки сожрала! — заорал Бартли.
Кирк отвернулся, но все-таки спросил:
— А птичка-то кому?
— Тихонову, — отозвался Родригез.
Кирк замер и медленно развернулся.
— Виктору Тихонову?
— Ага, — отозвался Родригез, — терпеть его ненавижу.
МакКой шагнул к Кирку:
— Кирк, мне не нравится твой взгляд.
— Какой взгляд? — Кирк невинно улыбнулся.
— Обычно после него ты оказываешься перед дисциплинарной комиссией и умоляешь дать тебе ещё один шанс исправиться и не выгонять тебя из Звездного Флота, — сказал МакКой.
Кирк кивнул, продолжая улыбаться.
***
Жизнь кампуса иногда очень сильно напоминала военные действия — здесь рождались хитроумные планы, создавались ударные группы, вырастали и распадались союзы. Ценные предметы захватывались, затем возвращались и снова захватывались силой, недругам доставлялись сомнительные посылки.
К примеру, голо-бюст печально известного военно-морского командующего контр-адмирала Карлтона Шиллера ходил по рукам последние пятнадцать лет. Сначала его в качестве шутки стащили с полочки в университетской библиотеке, затем после дерзкого дневного набега его похитил ещё один отряд кадетов. С тех пор бюст адмирала Шиллера среди учащихся считался крайне ценным объектом. Даже краткое владение вышеупомянутым бюстом наделяло счастливчиков непререкаемым авторитетом. Бюст частенько появлялся на свет во время коллективных собраний, и обычно сразу же после этого вырубалось все энергообеспечение. Дальше раздавался вопль «Шиллер!» и начиналось адское рубилово в поисках героя дня. В подобные шутки обычно вкладывалась масса сил и логистических разработок. Говорили, что Шиллер принял непосредственное участие в расцвете многих гениальных тактиков Звёздного Флота.
Большинство подобных развлечений происходило в так называемые «сумеречные часы». Эти два часа, с восьми до десяти вечера по будням, после всех занятий и до отбоя, вообще-то должны были быть посвящены учёбе. Иногда так оно и получалось. Иногда — нет.
Общежития кадетов не были похожи на обычные общаги. Здесь действовали строгие нормы поведения. По будням комендантский час наступал ровно в десять, свет тушили к полуночи. Формально, нормы поведения действовали во время тренировок, учёбы и собраний. Звания уважались. Также кадеты обычно вместе тренировались и употребляли пищу в условиях «повышенной морали и сплочённости коллектива».
Но сообразительные кадеты всегда находили интересные пути между строгих рамок. Происходящее в «сумеречные часы» частенько выходило за рамки правил и уставов Академии. Кадет Джеймс Ти Кирк всей душой принял эту традицию и часто растягивал рамки допустимого всеми возможными способами.
Правда, следовало отметить, что у кадетов Звездного Флота было все-таки больше личной свободы, чем у обычных военных — в конце концов, Звездный Флот заявлял своими основными миссиями исследование и погоню за новыми знаниями, а не войну. Изобретательность, научное любопытство и оригинальность мышления высоко ценились руководством Академии.
Да и спальни вовсе не походили на спартанские ряды коек. Старшие курсанты жили в просторных, хорошо обставленных апартаментах. Перво — и второкурсники жили в общих спальнях, но каждый был волен обставить личное пространство по собственному разумению. Мужские и женские спальни шли вперемешку: все равно кадетам вскоре предстояло проводить массу времени на кораблях в длинных исследовательских миссиях, так что логично было привыкать друг к другу уже сейчас.
***
Кирк, пританцовывая и насвистывая, двигался по второму этажу Нимиц-Холла. Раньше он здесь никогда не бывал. По крайней мере, этого не помнил.
Девушка в одном полотенце вышла из свой комнаты и замерла, увидев Кирка.
— Джим? — сказала она.
«УПС», — подумал Кирк.
— Привет. — «Тара. Теран? Тайша? Начинается с Т?»
— Где тебя носило? — поинтересовалась девушка.
— Пытался удержаться на плаву. Ну, понимаешь… — «Может, Трейси?»
Она странно посмотрела на него.
— Понятия не имею, как ты это делаешь.
— Я тоже, — ответил Кирк. Боже, да он понятия не имел, о чем она толкует. — Слушай, я тут ищу Виктора Тихонова. Кажется, его спальня на этом этаже, правильно?
Теперь она улыбнулась.
— Чего тебе надо от этого дебила? Очередной показательной порки?
Кирк сухо улыбнулся в ответ.
— Ауч, — Джим изобразил, что втыкает нож себе в сердце и проворачивает его.
Девушка отвернулась от Кирка и направилась дальше по коридору.
— Ты стоишь напротив его двери.
Кирк развернулся к двери лицом.
— О, спасибо, а то смотрю, знакомая дверка-то!
Девушка хихикнула и скрылась в душевой.
— Меня, кстати, все ещё зовут Холли!
«А, теперь вот вспомнил», — с улыбкой подумал Кирк.
— Отлично выглядишь в этом полотенчике, Холли!
Холли в ответ просто захлопнула дверь.
Кирк глянул в обе стороны коридора. Пустынно. Странно. Очень нетипично для «безумного Нимица», но что делать, надо было использовать шанс. Джим приложил ухо к двери. В комнате грохотал старый добрый американский треш-металл.
«Да ты романтик, Виктор», — мысленно фыркнул Кирк.
Затем выудил из кармана запечатанный конверт и сунул его в щель у ручки двери. Несколько раз громко постучал в дверь и сайгаком поскакал в укрытие мужской душевой. Осторожно подглядывая, он увидел, как дверь комнаты с шипением открылась и в коридор высунулся раскрасневшийся и очень злой Виктор в одних штанах. Конверт мягко спланировал на пол. Русский подобрал его, распечатал, прочел вложенную записку и шагнул обратно в комнату.
После того, как дверь закрылась, Кирк начал отсчет:
— Десять, девять, восемь…
До того, как Кирк добрался до пяти, Виктор, уже полностью одетый и крайне разозлённый, вымелся из комнаты, обернулся и бросил через плечо:
— Расслабься, я скоро вернусь.
После чего с громким топотом понёсся в сторону лестницы.
Кирк выждал несколько секунд, затем уверенным шагом направился к знакомой двери и постучал в ней.
— Да? — донёсся с другой стороны женский голос.
— Служба безопасности, мэм, — ответил Кирк.
Когда дверь приоткрылась, он махнул блестящим значком. Девушка, открывшая дверь, была одета в длинную белую тунику и оказалась настоящей красоткой. Кирк удовлетворённо кивнул.
— Вы — не кадет Тихонов, — отметил он.
— А что стряслось-то?
— Проверка герметичности, обычная процедура.
— Проверка герметичности?
— Окон, мэм.
Девушка недовольно скривилась:
— Почему сейчас?
— Обычно мы ждём наступления «сумеречного времени», так как это повышает вероятность нахождения кадетов в их комнатах, — сказал Кирк, стараясь звучать как можно более официозно, — мы стараемся избегать несанкционированного вторжения в личное пространство кадетов, насколько это возможно.
Девушка устало закатила глаза.
— Ладно, валяйте.
Она шагнула в сторону, пропуская Кирка, и тот сразу же направился к единственному окну в комнате. Распечатал его и принялся громко открывать и закрывать створку, каждый раз с силой впечатывая его в подоконник.
Потом он оглянулся на девушку, которая была занята изучением своего маникюра. Кирк высунулся в окно и притворился, что изучает откосы.
— Кажется, все в порядке! — проорал он в окно.
Потом закрыл окно, не запирая его, и промаршировал мимо девушки обратно в коридор, на последнем шаге изящно развернувшись, чтобы посмотреть на неё ещё раз.
— Благодарю вас, кадет, — произнёс Кирк и козырнул, продолжая пялиться на девушку.
Через пару секунд она недоверчиво покачала головой, но все-таки козырнула в ответ.
Кирк опустил руку и чеканным шагом ушёл вниз по коридору.
***
Выйдя из здания, Кирк направился прямиком к квохчущему дереву.
— Запускайте птичку, — произнес он, задрав голову.
— Вектор запуска чист? — донесся сверху вопрос.
Кирк осмотрелся по сторонам.
— Так точно.
— У меня все руки исклеваны, — заныл кто-то второй.
Кирк похлопал по ближайшей ветке.
— Удачи, джентльмены. Жду отчеты у себя на столе в семь ноль-ноль.
— Так точно, — донесся из ветвей нестройный хор.
Кирк направился к своей общаге, Фаррагут-Холлу, особенно бодрым шагом.
***
В комнате Кирка восседал МакКой, прихлебывавший из маленькой фляжки. Сделав очередной глоток, он протянул флягу Кирку. Кирк хлебнул и скривился.
— Бог мой, Боунз, что это за адское пойло?
МакКой оскалился и довольно кивнул на фляжку.
— Домашний рецепт прямиком с берегов Миссисипи.
Кирк уставился на емкость.
— Я что, пью лунный свет?
МакКой довольно ухмыльнулся:
— Да ты вообще везучий парень. Так давай подумаем немножко вперед, а, Джим? Что будет, если мистер Тихонов узнает о твоей оконной диверсии?
Кирк хлебнул еще разок и натужно закашлялся.
— Я всем сердцем надеюсь, — выдавил он между приступами кашля, — что он придет прямиком ко мне.
МакКой нахмурился.
— Шутишь, что ли? Он же не просто животное, он бешеный медведь.
Кирк вытер рот тыльной стороной ладони и вернул флягу МакКою, который спрятал ее в карман на бедре.
— Послушай, Боунз, я тебе про Виктора Тихонова могу сказать одно: он отличный кадет, и если я окажусь в окружении ромуланских Птиц Войны под полем отражения, я бы хотел, чтобы команду безопасников возглавил именно он.
МакКой кивнул:
— Но?
— Но он находится под ложным впечатлением, что он станет хорошим капитаном звездолета.
— Он неплохо справился с ПКТП, — отметил МакКой.
— Именно, он отличный лидер команды высадки, суперский тактик. Куда лучший, чем я, Боунз, надо отметить.
МакКой улыбнулся.
— И все же, но…
— Но это совсем другое дело, чем командовать тяжелым звездолетом класса Конституция с командой в несколько сотен человек и задачей идти на мирный контакт со всеми, кого можно встретить там, — Кирк ткнул пальцем вверх.
— Да, это так, — отметил МакКой, — и я не сомневаюсь, что тебе суждено стать капитаном звездолета и что Виктору Тихонову, возможно, нет. Но это никак не объясняет, отчего ты хочешь, чтобы он приперся прямиком к тебе.
Кирк недовольно сложил руки на груди.
— Чтобы мы с Виктором могли немного побеседовать с глазу на глаз… на тему лидерских качеств.
МакКой расхохотался:
— Что-то мне не кажется, что это сбудется. Если только он не принесется сюда, брызгая слюной и потрясая исцарапанными куриными когтями кулаками.
— Боунз, — Кирк склонился к самому носу МакКоя для большего драматического эффекта, — я способен самостоятельно позаботиться о своей шкуре.
— Да знаю я, — отозвался Леонард, — но если вдруг что… — он снова вытащил флягу. — Я прикрою тебя, ты, чокнутый свинопас из Айовы.
Кирк довольно оскалился:
— Мы растили пшеницу.
— Пофиг, — отозвался МакКой.
Раздался писк коммуникатора. Джим откинул крышку — входящее сообщение. Читая его, он все сильнее хмурился.
— Глорак, — отметил Джим, — в кампусе происходит какой-то кипеш.
— Что стряслось?
— Скорую и спасателей нагнали.
— Из-за кого?
Кирк пожал плечами:
— Тут не написано.
***
К тому времени, как Кирк с МакКоем добрались до кампуса, на крыше центрального здания уже вовсю переливались огнями пожарные ховеркрафты.
Кирк добрался до рослого бетелгейзца:
— Что здесь происходит, Бикер?
Кадет пожал оперенными плечами и открыл свой разговорный рот.
— Пожар, видимо, — он щелкнул клювом, — пока не знаю.
Кирк заметил адъютанта адмирала Таллси, лейтенант-коммандера Ренфилд, стоящую за желтой полицейской лентой. Он направился к ней, и тут рядом приземлился полицейский глайдер.
Адъютант заметила Кирка и помахала ему рукой.
— С ней все в порядке, кадет! — окликнула она Кирка.
— Кто в порядке?
— Твоя подруга.
— Подруга?
— Кадет Ухура.
— Что?! Где она сейчас?
Лейтенант-коммандер приподняла желтую ленту и пропустила Кирка.
— Интенсивная терапия в медколледже.
— Что произошло?
— Отчеты пока поверхностны, — сказала Ренфилд, изгибая одну из своих угрожающих бровей, — похоже, в ксенолингвистической лаборатории произошел пожар. Дымоуловитель запустил пожарную тревогу.
— Ухура, скорее всего, работала над этими записями из службы спасения, — сказал Кирк.
— Без сомнения. Два студента, помогавшие при эвакуации, слышали, как она кашляла. В ее кабинке было очень много дыма. Слава богу, они успели ее вытащить. Кажется, все трое надышались дымом.
Кирк кивнул.
— Я так понимаю, пожарные уже потушили пламя? — он кивнул на ребят у пожарного ховера.
— Ну, тут-то как раз и загвоздка.
Кирк нахмурился.
— Что?
— По отчетам с места происшествия, пожарные не зарегистрировали следов огня. Дыма также не было.
Кирк был сбит с толку.
— Но вы сказали, что ребята надышались дымом.
Лейтенант-коммандер Ренфилд пожала плечами:
— Ну, мы обнаружили на всех троих следы угольно-черной субстанции, так что я предположила…
Кирк немедленно крутанулся на месте, взглядом ловя МакКоя в толпе.
— Боунз! Боунз!
МакКой протолкался сквозь толпу ближе к ним. Кирк быстро посвятил его в подробности дела.
— Вы сами видели это вещество, лейтенант-коммандер?
— Видела.
— Оно было похоже на мелкую меловую черную пыль?
— Именно так.
На поясе МакКоя тревожно запищал коммуникатор. Он быстро глянул на экранчик и посмотрел на Кирка.
— Доктор Гриффин срочно вызывает меня в интенсивку.
— Черт возьми, Боунз, — выдохнул Кирк.
— Да знаю я, Джим.
— Надо вытащить эту гадость из нее… пока не…
— Знаю, Джим.
Они оба пригнулись, выбираясь из-за ленты, и припустили в сторону медицинского колледжа.